1. Имя и фамилия:
Грэйв Роттен (он же Ротти, он же Гроб, он же просто Шакал)
2. Возраст:
29
3. Пол:
мужской
4. Ориентация:
гетеро
5. Раса:
рожден оборотнем
6. Сторона конфликта:
за Морриган
7. Характер:
Что можно сказать о таком скользком типе, как Шакал? Первое, что бросается в глаза, само собой: любитель выпивки, женщин и денег, которых у него, увы, маловато. Есть те, кто рискнул покопаться в его характере, не боясь увязнуть в какой-нибудь черной жиже болота. Что накопали?
Шакал продажный. Если кому-то что-то от него нужно, то стоит ему услышать только звон монет – он весь ваш. В пределах разумного, конечно. Любит торговаться и часто это делает. Иногда это ему спасает жизнь.
Шакал болтлив, но за языком следит. На любой вопрос может отвечать весь день, но сути не скажет (пока, конечно, не кинут денежек). В поведении и в речи он уверен в себе. С дамами деликатен, вежлив и обходителен, за что они его и любят, даже не смотря на весьма своеобразный внешний вид.
Он рассудителен и холоден, но волчья кровь все-таки дает о себе знать: если Шакал вспылит, он разнесет все, что только попадется ему под горячую руку (или лапу, смотря в каком он состоянии). В пьяном виде Шакал, казалось бы, абсолютно ничего не понимает и горланит песни на всю улицу но, тем не менее, выпытать у него информацию, предварительно не заплатив – номер дохлый.
Он может постоять за себя в любой ситуации, никогда не сдается, но вот постоять за кого-то – тут надо подумать и задаться вопросом: «а что мне за это будет». Да, он корыстен, ему всегда нужна выгода. У него нет друзей, есть лишь «партнеры», которые взамен на что-либо могут оказать услугу.
Шакал лгун, и лжет он искусно. Кроме того, он умеет убеждать. Неопытного собеседника заговорит до такой степени, что он поверит во что угодно, вплоть до того, что небо находится под ногами. Шакал вор и проныра, Шакал не брезгует помойками и обиранием трупов (чем, собственно, и занимается), не боится никакой власти, смеётся в глаза смерти. Он-то её видел, и не раз.
Шакал – тип скользкий, и душа у него черная.
8. Внешность:
Шакал не обладает хрупким телосложением – обстоятельства не позволяют быть хлипким (одно только вооружение весьма увесистыми топорами, которые он носит за спиной, чего стоит). Он выглядит старше своих лет из-за многочисленных шрамов на шее, лице и теле. Есть один большой шрам, проходящий по боку, животу и упирающийся в ключицы – напоминание о столкновении с охотниками, вооруженными серебряным оружием. Шакал не любит серебро, как и любой другой оборотень, но сам он обладатель серебряных волос, которые, как правило, спивают грязными длинными паклями. Мыться он не любит, но чинно бреет бороду при первой возможности. Черты лица грубые: резкие скулы, тонкие темные губы, острый нос с горбинкой (результат частых драк), раздвоенный подбородок. Кожа бледная, почти белая, ладони широкие, пальцы короткие. Глаза светло-карего цвета, при ярком освещении могут казаться желтоватыми. В волчьем обличии предстает бурым оборотнем около полутора метров в холке, а на задних лапах переваливает за два метра.
9. Биография:
Жили-были девушка и прекрасный молодец. Любили они друг друга до гроба. Девица занималась шитьём, юноша – кузнец. Все было бы у них хорошо, если бы не погрыз их местный волчара.
Шакал рожден от двух оборотней, причем в семье явно были конфликты, потому что в одно из полнолуний мамаша прикончила отца. Зато вот её агрессия на сынишку не распространялась – мальчика она любила и лелеяла до самых шестнадцати лет. Потом в неё всадили осиновый кол.
Сверстники обзывали его бесом, чертом, трупяком, закидывали камнями, даже пытались сжечь, пусть и в шутку тыча в него обугленными палками. Сначала Ротти обижался. Потом пытался покончить с собой, кинувшись с моста в реку. Но вода вынесла его к берегу. Затем он хотел повеситься, но веревка оборвалась. Зарезать себя ему тоже не получилось: нож оказался тупым, и он лишь проткнул верхние ткани. В свои двенадцать лет Ротти был обречен быть посмешищем для сверстников. Он понял, что не сможет убить себя, значил, придется выживать. Взрослые не высказывали открытой нелюбви к нему, они лишь тихо перешептывались у него за спиной.
И сердце Ротти окаменело.
Он перестал реагировать на насмешки. Когда его били – он молчал, не выражая никаких эмоций. Сначала обидчики не понимали, почему он это делает. Они думали, что ему не больно, снова пинали и били по лицу, надеясь, что он хоть как-то почувствует их удары.
Но они не знали, с каким воем он залечивает раны в том подвале, где его родила мать.
Хотя, с каждым разом боли становилось все меньше и меньше. И в какой-то раз он даже сипло рассмеялся, когда кто-то запустил в него камнем. Камень попал ему в спину, но мальчик ничего не почувствовал, совсем ничего. И тогда Ротти подумал, что довольно ему черстветь. Пора им бояться его.
И они стали бояться. Они шарахались от него по темным углам, стоило ему только явиться на улице. Они прятались в саду, когда он выходил на прогулку. Они уступали ему место, когда он входил в помещение, с благоговением разбегаясь в разные стороны. Ему доставались лакомые куски из обеда, ужина и завтрака. Чего они боялись? Его самого.
Он был для них демоном, истязателем. Он мог заставить человека корчиться от нестерпимых мук, только взглянув на него. Теперь люди боялись даже перешептываться за его спиной, полагая, что он слышит каждое слово, сказанное в его адрес. Он стал темным ангелом, предвестником чьих-то болей, он умел проклинать.
Но он не был им. Он был оборотнем, даже не совсем простым оборотнем. Он оборачивался тогда, когда сам этого хотел. Вот что бывает, когда оба родителя – оборотни.
Он знал, за что на самом деле его боятся. За то, что он имел пристрастие прогуливаться по ночам между могил, нащупывая сухими потрескавшимися пальцами рельефные надписи на надгробиях. За его белую кожу и хищный взгляд желтых глаз. За нестерпимость к звону ратуши, за нелюбовь к веселым праздникам. За его обожание ночи и зимы, за обожествление черного цвета.
Шакал зарабатывал тем, что грабил, и это ему поднадоело. Не очень приятно вечно бегать он властей, поэтому он решил заняться делом куда более тихим – разворовыванием могил. Он не брезговал подгнившими трупами, смело вытаскивал их из могил, оттуда же выуживал все ценности и с чистой душой продавал их.
10. Способности и умения:
Помимо того, что он в любой момент может стать волосатым чудищем ростом чуть ли не в два метра, Шакал владеет боем топорами. Обычными такими заточенными топорами, которые таскает за спиной.
11. Как часто будете нас посещать?
every daaaay
12. Как с вами связаться?
ну, вы знаете
13. Пробный пост
«Ну вашу ж чертову мать» - подумал Шакал, когда его вдруг впихнули в какую-то клетку со всей кучей воняющих псиной людей. Хотя он сам далеко не благоухал, ситуация ему не нравилась. Куча оборотней, пьяных в дровишки, те самые дровишки, которые кидают в костер, когда жгут ведьму, сейчас находились и здесь, и там. Шакал не брезглив, но шум, гам, визг, скуление, бесконечная ругать, отовсюду прет эти чертовым перегаром… - «Да что б вы подохли все повернутые псины…».
Он расположился в углу, вытянул ноги, скинул со спины топоры. Они со звоном ударились о каменный пол. «Порубить вас что ли всех к чертям». Но, опять же, бить своих соратников по пьяни – как-то не очень хорошо. Вожак, наверное, расстроится, если он это сделает. Расстроится и порубит Шакала. Хотя сейчас у Гроба было ярое желание наворотить тут винегрету. Слишком шумно, слишком много народу.
- Все проблемы из-за баб, - выносит он вердикт, глядя в свое отражение в лезвии топора. – Какой черт дернул эту… Морриган, или как там её, сюда припереться? Ты знаешь, м? – он находит, что только его отражение может быть ему на данный момент адекватным собеседником.
Окидывает взглядом клетку. А псинки-то хоть и пьяные, но разнервничались, бедняжки. Кто-то долбит по замку головой – терять нечего, мозг мелкий, башка дубовая. Кто-то скулит, забившись в угол, кто-то орет во всю глотку, сыплет проклятиями… вот от этого-то шума больше всего.
Шакал поднимается на ноги, подходит к этому воющему и ругающемуся во весь свой голос псу, а голос у него был далеко не как у милых эльфиек поющих около девственно-чистого озера. Не долго думая, Шакал отвешивает горлопану подзатыльник. Ну, как подзатыльник. Удар. И не совсем по затылку, а, скорее, по носу, но Шакал все-таки предпочел называть это подзатыльником, ибо негоже в стае сеять раздоры, а дружеский подзатыльник – только укрепление отношений среди соратников.
Пьяный в подкладку для ботинок (в стельку, проще говоря) падает. Он был сильно пьяным, как подумал Шакал, раз от дружеского подзатыльника свалился. Зато в клетке наступила тишина. Гробовая. Шакал несказанно радуется, и радость его выражается тем, что он орет ещё и на того, который сидит в углу и что-то постоянно бормочет. В итоге замолкают все. Если бы ещё никто не дышал и не пыхнет – было бы идеально.
Шакалу пополам, где они находились, потому что ему страшно хотелось тишины. Он опять усаживается на пол, вытягивает вперед ноги. Один из оборотней, чуть не споткнувшись о них, боязливо косится на Шакала. Шакал, пребывая в полудреме, гладит топор по лезвию. Успокаивает и нагоняет сон.
«А она ничего. Баба как баба. И не таких щупал. Правда, резкая какая-то. Маленький дебош. Дебошик. Нет, ну серьезно, но кто же из-за такого нервничает? Распсиховалась, разоралась. Хотя, у баб такое бывает. Попали под горячую руку. Горячую... Сидим теперь тут как селедки в бочке, не вздохнуть не почесаться. Хотя, почесаться можно и вздохнуть… но, черт возьми, они не моются вообще?! От кого тут прет трупятиной, как будто он её целыми неделями жрал?! Чёрт… это ж от меня. Ох ты ж мать моя волчица, я ж вчера такую могилу разрытой оставил… черта с два я бы там шелка нарыл, их бы продал… или обменял. На вино. Старое… ммм…».
Шакал засыпал, откинув голову к стене. Здесь было холодно, но псовая кровь согреет кого угодно. Шакал засыпал, пьяное сознание мутнело, вскоре он начал видеть яркий сон. Что-то про знакомый кабак и танцующих девиц на столе.
Отредактировано Шакал (2014-01-08 12:58:53)
